15 лет, п. Красные Ткачи,
Ярославский район
«Повести Белкина»
«Из нашего окна площадь Красная видна», – было написано в одном стихотворении. У кого-то из окна открывается вид на лазурное море и горы. У тёти Светы колесо обозрения видно с седьмого этажа. У меня из окна открывается вид на помойку. На три грязно-зелёных ящика с надписью «Хартия». По-моему, это судьба. И вот я сижу в комнате, смотрю на эту помойку и думаю: как же мне надоело делать уроки. А на понедельник ещё эти «Повести Белкина» читать. Сижу и мысленно вою.
Тут в мою голову что-то летит. Учебник русского. Я смотрю на Леру, а она мне выдаёт: «Хватит уже выть! Не одна ты устала, у меня как бы ещё сессия». Тут только я понимаю, что выла не мысленно, а вслух. С другой стороны, почему это мне нельзя выть? А если очень хочется? Куксю лицо и делаю вид, что сейчас заплачу.
– Я уста-а-ала. Вот представь, каково мне учить эти километровые правила по русскому? А строение пауков? Это же ужас!
– Пф, да это всё пустяки по сравнению с тем, что я вместо цифр считаю буквы, – невозмутимо говорит Лера.
Я понимаю, что не понимаю ничего, и показываю ей язык. Она называет меня чучелом. Я в ответ называю её Дрындозавром Обыкновеннусом. Ну а дальше, сами понимаете, начинается кровавая война. Она меня за волосы хватает, я параллельно пинаю её. Далее в бой идут подушки: я кидаю в неё, а она уворачивается. Ого, прямо как в фильмах. Ну а дальше я как прыгну на неё! Кажется, она аж забыла, как дышать.
На нашу схватку прибегает бабушка в белой сорочке. Она похожа на монстра из фильма ужасов. Мы, побитые, смотрим на бабушку, она на нас. Это продолжается несколько секунд.
– Ну-с, – наконец, выдаёт бабушка. Кто не знает, это «ну-с» надо понимать так: «А ну выдавайте, что у вас тут происходит, не то я вас в бараний рог сотру, в порошок погну!»
Мы с Лерой, конечно же, начинаем в один голос галдеть, так, что ничего не разобрать.
– Ну-с, – требовательно говорит бабушка. Это уже переводится как «МОЛЧАТЬ!»
Мы с Леркой переглядываемся, молчим, вздыхаем.
– Начинай, Вика, – говорит Лера.
Я начинаю. Потом продолжаю. Потом, когда пора уже заканчивать, снова начинаю и снова продолжаю. Ребёнок устал. У ребёнка от этой школы нет сил! А тут ещё и мусорный ящик этот, и «Повести Белкина», и старшая сестра, которая не даёт ребёнку выть.
– Я вообще-то больше её устала, – не выдерживает Лера.
– Ну что ж, это мы завтра и узнаем, – вдруг меняет тон бабушка. – Итак, объявляю конкурс!
– Какой? – в один голос выкрикиваем мы с Лерой.
– Завтра суббота. А поэтому вы должны обе как следует выспаться. В общем, кто дольше проспит, тот и выиграл.
– А какой приз? – спрашивает находчивая Лера.
– Кроссовки «Прадо», ну, или «Колор Блок», – выпаливаю я.
– Хорошо, – невозмутимо сообщает бабушка и исчезает в дверях.
Вот так история! Я победно смотрю на Леру. Я, которая спит до часу, а летом вообще ложусь в восемь утра и сплю до вечера! А Лера вдруг такая: «Вик, сдавайся давай!»
Мне от возмущения даже гавкнуть захотелось.
–Ты что, берега перепутала? – говорю сестре.
В общем, снова чуть было до подушек не дошло. Но тут папа зашёл.
– Ну, девчонки, бабушка влипла, – сообщил он. – Вы хоть ей сказали, сколько эти кроссовки стоят? Но, – папа вздохнул, – делать ей нечего. Придётся одной из вас щеголять в кроссовках «Прадо».
В общем, тут на нас с Лерой нашёл азарт, и мы решили лечь спать в одной комнате, чтобы точно понять, кто выиграл. Я долго не могла заснуть. Всё представляла, как приду в школу в этих кроссовках и как там у половины класса челюсти отвалятся.
…Когда я проснулась, в окна ярко светило солнце. Ура! Часов двенадцать точно. Конечно же, я выиграла! И тут мой взгляд падает на Леру, которая спит. Потом на часы. Семь ноль четыре. Да что ж такое? Лера разлеглась звёздочкой, руку на голову закинула… Вот засада! Что делать-то? И, как назло, спать совсем не хочется. А как же кроссовки «Прадо»? Нет, надо спать дальше.
Я решила попробовать старый проверенный способ: закрыть глаза и считать овечек. Закрываю глаза, представляю, как по полю бегут овечки. У одной из них рожа ну прямо как у Дениса. А эта, такая лохматенькая, вылитая Юлька. Я чувствую, что того гляди хрюкну от смеха. Нет. Ну их, овечек, буду слонов представлять. Но слоны почему-то окраски мухомора. Прыгают, хоботами размахивают. И на ногах у них кроссовки «Прадо».
Открываю глаза. Лера всё ещё храпит!
Ладно, буду в телефоне сидеть, может, и усну. Я тихо укуталась с головой в одеяло (вдруг бабушка зайдёт?!) и начала активно листать «Тик-ток». А там снова смешные видео. Как коты не допрыгивали до стола, как лемур бьёт тарелки о голову, как хомяки танцуют под новую песню Артура Пирожкова. И тут уже я не выдержала – и как хрюкну!!!
Всё. Плакали мои кроссовки. Аккуратно высовываюсь из-под одеяла. Спит. Может, она снотворного вчера выпила? Телефон надоел. Может, уже разбудить её, соню эту, и сдаться?
Скукота смертная. Пушкина что ли почитать с тоски? Я тихонько взяла с тумбочки «Повести Белкина», отвернулась от Леры к стене и натянула на голову одеяло: если проснётся вдруг, пусть видит, что я сплю.
«В одной из отдалённых наших губерний находилось имение Ивана Петровича Берестова…» – я начала читать. Скукота. Целый абзац описаний! Я прочитала первое и последнее предложения и перелистнула страницу. Пусть сразу события будут. А потом вдруг, когда я дошла до Алексея Берестова, он мне так и представился. Ну и стесняша эта Лиза Муромская, я бы прямо пришла к нему в гости, шут с тем, что родители в ссоре. А эта Лиза, представьте, вздумала крестьянкой нарядиться. И Алексей влюбился в крестьянку, представьте?!
Я даже про Леру забыла. Лежу такая, читаю. Ну, думаю, добром это всё не кончится. И вдруг – внезапно такой хэппи-энд! И отцы помирились, и детей женить надумали. У меня аж мурашки по коже пробежали. Я тоже хочу так.
А Лера храпит себе. Шут с ней. Прочитаю ещё одну повесть, «Метель». «Мария Гавриловна была воспитана на французских романах и, следственно, была влюблена». Ого. И это тоже про любовь! Круто же. Потом я прочитала «Выстрел», а потом ещё «Гробовщика». Вроде жуть, и смешно в то же время, как этот скелет развалился, а потом всё сном оказалось.
Тут я поймала себя на том, что почти всю книгу прочитала. «Вот это я машина!» – подумала я гордо.
И вдруг получаю пинок в спину. Как подскочу!
– Мелкая, ты выиграла, – признаётся сестра.
Я глупо смотрю на Леру. У меня перед глазами всё ещё сцена, где Алексей объясняется в любви своей Акулине.
– Что смотришь? – Лера на меня смотрит и смеётся. – Твои кроссовки.
Мы одеваемся. Лера видит раскрытую книгу и смотрит на меня изумлённо. А мне вдруг хочется признаться, что я проснулась в семь и притворялась спящей.
– А я проснулась в шесть, – вдруг говорит Лера. – Лежала и притворялась. Надоело. И потом, надо же мелким уступать. Так ведь?
– Да! – верещу я.
…Мы с бабушкой идём покупать кроссовки, и я осознаю, что жизнь прекрасна. Я наконец-то выспалась. Прочитала «Повести Белкина» на завтра. Сияет солнце. И даже зелёный мусорный ящик с надписью «Хартия» очень даже ничего.
